В Астрахани ездят веселые маршрутки

Помню, как-то я делала интервью со сценаристкой Ольгой Гуровой. Больше всего меня занимал вопрос, откуда она, автор сценариев к «Ментам» и «Убойной силе», черпает идеи для киносюжетов. «Из жизни, — сказала Ольга. — Лучшего драматурга трудно найти».
Я вспомнила об этом, когда стала пользоваться маршрутками.

Караван историй
В городе, где автобусы можно пересчитать по пальцам, убрали трамвай, а теперь исчез и троллейбус, маршруткам — раздолье. И пассажирам в них тоже. При всей нашей видимой угрюмости у каждого есть потребность поговорить-поделиться — хоть с подружкой, хоть с водителем, хоть с общим маршруточным пространством. А хоть и по телефону. И даже чаще всего по нему. Телефон — лукавое устройство: когда мы разговариваем с невидимым собеседником, нам порой кажется, что мы говорим нечто предназначенное только ему, и потому не стесняемся. А может, и не задумываемся о таких тонкостях. Ну, станут чужие люди свидетелями твоего негодования или радости — подумаешь! Выйдут на своей остановке — и забудут.
А я не забывала. И постепенно стала записывать то, что слышала в своих многочисленных передвижениях. Больше всего во всех этих разговорах и ситуациях меня радует то, что люди очень искренни в проявлении чувств, пусть порой и неприятных. Искренность — символ настоящего.

Знакомые иногда говорят мне, что они не слышат разговоров в маршрутках, и даже подозревают меня в том, что я все выдумываю. Но я не выдумываю (отправляю вас опять к словам известного сценариста). Все эти развеселые или грустные разговоры я слышу ухом, все ситуации вижу глазом, настроенными на эту волну долгой работой в газете. Ведь в чем заключается работа журналиста? Сначала встретиться и выслушать человека. Даже когда маршруток не было, я выслушивала множество разных людей — что там одна маршрутка, целый автокараван набирается! Но сегодня я предлагаю вам проехаться в самой обычной астраханской маршрутке и посмотреть на все моими глазами.

Водители
— Задерните занавески, — строго сказал водитель.
Но пассажир на заднем сиденье и ухом не повел. Даже еще шире распахнул.
— Але, вы не слышите, что я сказал?
— А мне хочется смотреть в окно, — невозмутимо ответил пассажир. — Для чего окна существуют? Тем более я не местный.
Водитель замолчал, зато вступил многоголосый пассажирский хор:
— До на что смотреть?
— Только приезжим и нравится!
— Жара и мусор — вот и все достопримечательности.
А пассажир и впрямь с интересом рассматривал все, что происходило за бортом. И молчал.
И водитель молчал.
И вдруг, подъезжая к Большим Исадам, сказал хорошо поставленным голосом экскурсовода:
— Слева — картинная галерея.
— Надо же! — язвительно заметила тетенька, которая рассуждала о жаре и мусоре.
И водитель, уловив иронию, смущенно добавил: «Я там когда-то охранником работал».

Пассажиры
В Жилгородке в маршрутку зашла натуральная Баба Яга, очень похожая на ту, что сыграл Георгий Милляр в старых киносказках. Она и та-то была не страшная, а эта и вовсе — сплошное обаяние, которое бывает даже в некрасивых лицах. Кокетливый шарфик на шее, хороший вязаный жакет, в тон жакету небольшая сумочка. Седой ежик волос и пергаментная кожа лица и рук выдавали ее с головой. И ничуть не портили ее несолидные для сказочного персонажа 89 лет. Про возраст она сама сказала соседке, когда попросила выбрать из мелочи на ладони двадцать рублей за проезд:

— Плохо вижу, плохо слышу, все-таки 89, не шутка. На Большие Исады еду. Огурцов купить и зелень-мелень разную.
— Бабушка, чего же вы в такую даль? Одна? В Жилгородке на базарчике все это можно купить.
— Ну и что ж, что одна. Детям некогда, у внуков свои дела. Я на Больших смолоду все покупаю. Выбор лучше. Поторговаться можно. Да и на людей хочу посмотреть и себя показать.
И она кокетливо поправила шарфик на шее.

И в том же Жилгородке села в маршрутку в разгар овощного сезона женщина, больше похожая на подростка. Худенькая, загорелая, как головешка, из-под выгоревшей соломенной шляпки синеют глаза, руки натружены, неухоженные. Пристроившись на сиденье, она тут же достала телефон:
— Валя? Как дела-то? Да у меня нормально, Нурияшке помидоры оставила, а сама ездила зубы мерить. Привкус мне исправили…
— Рамиля? Чего у тебя новенького? У меня все хорошо. Зубы через неделю вставлю, привкус мне сейчас делали…
— Галина Васильевна? Привкус…
Привкус всех веселил, все переглядывались, не пряча улыбок. А она не замечала этих снисходительных насмешек.
После Вали, Рамили и Галины Васильевны были Надя, Соня, Коля и, наконец:
— Рая? Ну, почти доделали мне зубы, привкус почти исправили. Через неделю вставят. Через неделю, говорю. Доплачу еще шесть тыщ, четыре у меня отложены, а две, может, наторгую. Хотя конкуренция ужасная.

Телефонные разговоры
Девушка рядом с водителем жалуется кому-то по телефону:
— И он мне сказал, что я вообще работаю хреново. Представляешь? Хреново! Ну да, я накосячила, конечно, не айс, но чтобы хреново?
В маршрутках не стесняются обсуждать вещи, не предназначенные для чужих ушей. Видимо, считают, что если завуалировать, то никто ни о чем не догадается. Получается примерно так:
— …Так прижало, что пошел к врачу. Какому-какому! Я не могу при всех говорить. Ну да, почти уролог. Господи, ну кто такие болезни лечит, не понимаешь? Ну да, сдал анализы – и подтвердилось. Ужас просто! Жил-не тужил, и нате вам! Да какая онкология! Куда громче? Я в маршрутке, что, кричать буду? В больнице лежит. Ну в какой? В той самой. Неужели не понимаешь? Я же при всех не буду говорить. На Селенских у нас благородные болезни лечат…

Новогодние размышления
А это не по телефону, это услышано-подслушано в диалогах. Разговаривают две женщины, одна постарше, другая — молодая. Молодушка — с жаром:
— …И прямо развыступался мой-то: не пойдешь в ту компанию, и все! Как мне им сказать? Муж не разрешает? Детский сад какой-то! Уже и платье купила, на маникюр записалась. В общем, разругались, только что не подрались. А потом я успокоилась: из-за чего ссоримся? А то других проблем нет! Замолчала, и он успокоился.
— Ну и правильно. Муж должен быть на первом месте. А без компании можно обойтись.
— Как это обойтись? А платье? А маникюр? Нетушки, чего это я должна отказываться?
— Так ты все же пойдешь?
— А куда по-твоему я еду?

А следующая история абсолютно философская. Женщина с еловыми ветками сидит, аромат по всей маршрутке. Только ее сосед брюзжит: его этот букет раздражает. Женщина участливо:
— Ну что вы так сердитесь? Не любите Новый год?
— Да пусть он в задницу идет, этот Новый год!
И женщина так спокойно, задумчиво:
— Да как же он пойдет? Его еще прожить надо…

Вот так и мчится наша общая маршрутка, в которой все мы, ссорясь, философствуя, негодуя или радуясь, почти доехали до 2019 года. Пусть он будет добрым для всех пассажиров и водителей! Пожелаем друг другу понимания и терпения.

Источник